 5
 |
Когда мне было 14 лет, я охотился в нашем саду, убивал фазанов. В это время у меня на руках было
13 бородавок. Однажды приходит ко мне мой сосед и говорит:
– Что это у тебя на руках?
– Разве ты не видишь, это бородавки, – говорю я.
– Тут есть одна старуха, – говорит он мне, – она живет в саду, знает молитву от бородавок. Ты иди
к ней, попроси, она бородавки твои вылечит.
Вот я пошел к этой старухе, поздоровался и говорю ей:
– Бабушка, вылечи, пожалуйста, мои бородавки. Я слышал, что ты можешь лечить бородавки.
– Фазанов убиваешь, кушаешь сам, – говорит мне она, – а теперь бородавки лечить идешь ко мне.
– Бабушка, ты только вылечи мои бородавки, – я ей отвечаю, – я без фазана ни один день не бываю,
так что я принесу тебе фазана обязательно.
Вот она говорит мне:
– А ну, посчитай, много у тебя на руках бородавок?
Я начал считать. Смотрю, у меня 12 бородавок.
– Ты считай правильно, – она мне говорит. – Если неправильно посчитаешь, твои бородавки
не вылечатся. Посчитай три раза.
Я еще три раза посчитал. У меня выходило 12 бородавок. Тогда она мне говорит:
– Ну, ступай. Если ты правильно посчитал, значит, через 3 дня твои бородавки пропадут.
Пошел я обратно в сад. Пожил в саду 3 дня. Смотрю, бородавки мои как были, так и остались.
На четвертый день я опять пошел к старушке и говорю ей:
– Бабушка, мои бородавки как были, так и остались.
– Значит, ты неправильно посчитал, – говорит она мне. – А ну, посчитай хорошенько.
Я стал считать вновь. Смотрю, на моих руках бородавок стало 13 штук. Я говорю:
– Бабушка, теперь у меня бородавок стало на одну больше.
– Посчитай 3 раза, – она опять говорит мне.
Я так и сделал. Смотрю, у меня на руках стало бородавок 13 штук. Я ей говорю:
– Бабушка, теперь у меня 13 бородавок.
– Ну, теперь ступай, – говорит она. – Через 3 дня твоих бородавок не будет. Только ты не забудь,
принеси мне одного фазана.
Я ушел к себе в сад. Проходит 3 дня. Смотрю, на руках у меня нет ни одной бородавки.
На четвертый день беру я свое ружье, иду на охоту. Убил я пару фазанов. Беру я одного фазана и несу
для бабушки за ее труды. Спрашиваю я дворника:
– Где бабушка?
– Она умерла, ее повезли домой, – говорит он.
Бедная бабушка, и не пришлось ей покушать фазана.
Мне стало 15 лет. Я поступил к хозяину-мануфактуристу на 3 года работать бесплатно.
После трех лет работы хозяин мой назначил мне жалование – 40 рублей в год. На хозяина я обиделся, стал недовольным и говорю ему:
– Больше я не буду служить у тебя.
– Почему? – спрашивает хозяин.
– Потому что ты по-человечески труд не ценишь, ищи себе другого приказчика, а я завтра утром уеду домой.
Рано утром встал, нашел себе попутчика, приехал домой.
Погулял я дома почти месяц. Потом опять начал работать в саду весною. Все люди уже начали открывать сады.
Я тоже собрался открывать свой виноградный сад. Приезжаю в сад, и вижу, что мой двоюродный брат тоже приехал в сад с двумя рабочими и начал открывать свой виноградный сад. У нас сады были в одном размере, потому что наши отцы, когда получали от Управы землю, они разделили её поровну. Мне было уже 19 лет. Имел я в руках большую силу. Бывало, беру я калмыцкий чай за край плитки и кулаком перебивал ее пополам. Надеялся я на свою силу и думал: «Неужели я за двоих не сработаю?» У моего двоюродного брата двое начали открывать виноградный сад. В тот же день я тоже начал открывать свой сад. На третий день они закончили работу в саду и начали открывать второй свой сад. Я наравне с ними открыл свой сад,
а на четвертый день я начал как следует приводить в порядок весь свой сад.
В этот год, когда мне было 19 лет, у нас было посеяно три десятины озимого хлеба. Мы, три брата, поехали в степь жать хлеб. Двое старше меня братьев и я, третий, начали жать свой хлеб. Уже почти заканчивали жатву, у нас оставалось только полдесятины хлеба не сжатого. Сварили мы обед и только что пообедали, к нам приехал мой родной брат Сергей верхом на лошади и говорит:
– Вы ничего не знаете?
– Нет, ничего не слыхали, – говорит мой старший брат.
Тогда он сообщил нам, что зять наш, Аким Матвеевич, сегодня утром, в 3 часа, умер, и что мать наша просила нас приехать домой хоронить его. Тут же старший мой брат говорит мне:
– Ты, Николай, останешься здесь, пожнешь, закончишь остальную часть хлеба, а мы с Сергеем поедем домой хоронить зятя.
Бросили меня одного в степи и уехали.
Как только они уехали, я решил усиленно работать, чтобы закончить жатву и утром быть на похоронах. Снял с себя рубашку, взял свой серп, зашел в свой загон и начал жать хлеб так, что весь мокрый стал.
Около часа ночи я закончил жатву, сложил снопы в кучу. Пришел в балаган, часа два отдохнул, потом убрал свою палатку и бегом отправился домой. Мне очень хотелось быть на похоронах зятя Акима Матвеевича. Я немного опоздал, они уже несли покойника в церковь, и я пошел за ними. Из церкви покойника понесли на кладбище хоронить. Увидали меня братья и удивились, что я оказался рядом с ними, и говорят:
– Зачем ты пришел, бросил палатку в степи. Остался бы там и потихоньку жал бы хлеб.
– Я хлеб уже весь пожал, – говорю я им, – и сложил снопы в кучу.
Они мне не поверили и стали переспрашивать:
– Неужели ты все закончил так скоро?
– Да, – говорю, – можете посмотреть после похорон.
Они поехали в степь, посмотрели, потом забрали все наши вещи и палатку после уборки хлеба, а я опять начал работать в саду до самой осени. А зимою я жал камыш, более 3 тысяч снопов я перевязал, перевез в сад и сложил в одну кучу.
После смерти зятя, когда хлеб в степи был убран, сестра моя попросила поехать в их сад хотя бы на одну неделю посмотреть там за рабочими. Мать моя тоже попросила об этом:
– Ты, Николай, поезжай в сад своей сестры, посмотри там, как следует. Она, бедная, пришла и просила об этом.
Я согласился, поехал к ним в сад смотреть за рабочими, как они там работают. Прожил я там до субботы.
Теперь подходит осень. После уборки винограда сестра опять пришла просить меня, чтобы я поехал к ним в сад с рабочими закрывать сад. Нанимает она 5 человек рабочих и отправляет нас в сад работать.
Она дает нам продукты, наливает полно пятиведерный бочонок вина. Мы забираем все это и едем в сад закрывать виноградные чебуки. Я говорю рабочим:
– Вы двое будете резать чебуки, один будет гнуть, а мы двое будем закрывать сад.
Они согласились. Из этих рабочих у нас в саду работали три брата.
– Теперь, кто хочет из вас со мною закрывать сад? – спрашиваю я.
Чебуки. Новое растение винограда может развиваться только из отрезков стебля – черенков, имеющих хотя бы одну хорошо вызревшую и неповрежденную почку глазка. Такие отрезки в отдельных местностях принято называть чубуками. В данном тексте чебуки – это, скорее всего, просто стебли винограда.
Закрывать сад. Все сорта винограда, независимо от их зимостойкости, тщательно укрывают на зиму валом земли высотой 30–40 см и шириной 100 см. Чтобы не обнажать корневую систему, не следует копать глубоких канав и брать землю слишком близко от кустов.
После того, как обрезали годовалые побеги:
1. виноградные кусты пригибают к земле;
2. прикапывают земляным валом с двух сторон «лопатка в лопатку»;
3. закрытие сада – общий вид.
Отвечает меньший брат, который недавно вернулся с военной службы:
– С тобой закрывать сад я буду.
– Ну, возьми свою лопату, и пойдем работать. А ты сумеешь со мной закрывать? – спрашиваю я его.
– А как же, не хуже тебя закрою. Не бойся, тебе я не поддамся, – отвечает он.
– Ну, хорошо, давай начнем.
Начали усердно закрывать виноградный сад. Закрыл он со мной полторы тахты, смотрю, у нашего Ованеса уже рубашка мокрая.
Немного погодя, он бросает свою лопату, выходит на хейван и говорит мне:
– Будь проклята такая работа, что это такое – каторжная работа, что ли? Я пойду домой. Не хочу работать.Старший брат его рассерчал и говорит ему:
– Как тебе не совестно, хочешь бросить работу и уйти домой. Если ты сейчас уйдешь, чтобы тебя дома больше не было. Куда хочешь, туда и иди, бессовестный. Ты вернулся из Армии, а ему только через год идти служить. Иди, обрезай чебуки, а я буду с Николаем закрывать сад.
Ованес идет заниматься обрезкой, а брат пришел ко мне закрывать чебуки. Поработали мы часа два, смотрю, и он тоже бросает лопату, уходит и говорит мне:
– Я пойду лучше обрезать чебуки, пусть теперь поработает третий брат.
А тот, третий, пришел и говорит: «Как вам не совестно, двое не смогли заморить одного человека.
Иди, обрезай чебуки, а я с Николаем буду закрывать». С большим трудом он (третий, самый старший брат) поработал со мной до обеда.
Все мы вместе пообедали. Потом третий брат говорит:
– Я больше не возьмусь закрывать чебуки.
Я подумал: остаются два старика, которые со мной не работали. После обеда мы все пошли на работу.
Я спрашиваю:
– Кто со мной теперь будет закрывать чебуки?
Подходит ко мне старик и говорит:
– Давай, сынок, мы с тобой попробуем.
Мы вдвоем начали закрывать чебуки. Поработали не больше 3 часов, потом он говорит мне:
– Я уже свою очередь закончил, довольно, я человек немолодой, теперь пусть с тобой закрывает наш Иван.
И ушел. Приходит Иван. Я ему тоже, уже последний раз говорю:
– Смотри, Иван, подавай мне лопатку в лопатку.
– Если я тебя, Николай, не заморю, – он мне говорит, – значит, я не Иван.
Мы начали закрывать виноградный сад с Иваном. Мы поработали до полудня, потом он говорит:
– Николай, знаешь, что: так, как ты работаешь, так ни один работник не будет работать. Я сейчас тоже пойду обрезать чебуки, ты лучше опять возьми Ованеса, вы с ним потихоньку закрывайте чебуки
и заканчивайте работу.
Я так и сделал. Вместе с Ованесом мы закончили работу, закрыли весь сад и в субботу все вместе поехали домой.
Внимание! Удерживая курсор над изображением страницы, можно перейти на несколько страниц вперед или назад, |
