Судьба

  • Познавай и береги окружающий тебя мир.
2001

НИС "Дмитрий Менделеев", 22-й рейс

Инициатива

Незадолго до начала экспедиции на научно-исследовательском судне "Дмитрий Менделеев" я выступил на научном Совете с докладом. Меня всегда занимало, что каждая лаборатория старалась иметь свой токарный станочек, своих разработчиков и монтажников, а главное, все разрабатывали и изготовляли на 90% одно и то же!!! Это только в нашем Институте, а в масштабах страны? Сколько сил по стране одновременно тратится для создания одних и тех же интерфейсов к ЭВМ?

После знакомства с работами сахалинцев и ощутив коварность океана, который не прощает ошибок, я решил подготовиться и выступить на ученом совете Института по вопросам унификации океанологической техники. Подготовив плакаты, 9 октября 1978 г. я выступил с докладом.

К вопросу об унификации донных станций (выдержка из доклада)

…Если же преодолеть местнические "лабораторные" интересы и выработать некие внутри институтские стандарты, с учетом развития техники, то можно будет более эффективно, с меньшими затратами сил создавать технические комплексы по модульному принципу. В том числе и автономные донные станции. К таким модулям следовало бы отнести:

– глубоководные корпуса;
– гидроакустический размыкатель (как автономное устройство);
– гидроакустический маяк;
– донную лебедку и другие исполнительные механизмы;
– датчики давления, температуры, скорости звука, течения и пр.;
– гидрофоны и излучатели;
– каналы связи;
– спутниковую аппаратуру;
– накопители и регистраторы;
– источники питания.

Что же предлагается стандартизировать? Прежде всего глубоководные дорогостоящие корпуса и другие механические узлы. Разъемы и приспособления для стыковки узлов и модулей. Накопители информации, параметры акустической связи, параметры электрических связей для возможности объединения блоков в измерительные комплексы также по модульному принципу..

полный текст доклада Унификация

22-й рейс НИС "Дмитрий Менделеев" (30 декабря 1978 г. – 24 апреля 1979 г.)

Еще не обработаны результаты предыдущей экспедиции, как через два месяца наша лаборатория в полном составе летит на Дальний Восток для участия в экспедиции уже на судне Института океанологии "Дмитрий Менделеев".

Еще ничего не сделано с результатами предыдущей экспедиции – а уже снова в путь. Похоже, Курьянова не очень волновали результаты, главное – это какое-либо действо и отчеты. Несмотря на привлекательность участия в экспедициях, я постоянно поднимал эту тему.

Вновь в лаборатории судна монтирую вычислительную технику. У меня появился помощник – Виталий Пашков. Судно совсем другого класса: лаборатории большие и оснащены основательнее, приличные каюты, большая кают-компания. Поздно вечером 30 декабря 1978 года, прямо под Новый год, таможня дала добро, и мы вышли в море. Все прошло без приключений, только кого-то заставили вписать старые джинсы в декларацию. Джинсы по тем временам были фарцовым товаром, но все равно смешно.

Вплоть до Нового года я отлаживал свою ЭВМ. Тогдашние ЭВМ были очень капризные: элементная база была совсем примитивной и малонадежной.

Мореходные качества этого судна были просто великолепны. После "Пегаса", которого швыряло на волнах как пустую скорлупу, это судно шло как утюг по ровной поверхности. Я это особо оценил, поскольку качку переношу плохо. На "Дмитрии Менделееве" мне было комфортно.

На Новый год нам выдали по 4 мандарина и объявили, что никаких празднеств не будет: "Сначала поработайте, а потом будем праздновать", – так ответил капитан на наши недоуменные вопросы.

Судно шло на юг. В Новый год температура воздуха была минус 6 градусов, а воды – плюс 2. Второго января температура воздуха была уже плюс 13 градусов, а воды – плюс 18. Шестого января люди уже обгорали на солнце, а мы все шли на юг.

С 8 по 10 января мы отработали на полигоне, то есть судно в океане легло в дрейф и проводились работы. Возле судна стала скапливаться разная живность – спинороги, макрель, акулы. Я заразился общим ажиотажем и закинул снасти на акулу. Все привязал как надо и спустился в мастерскую, где что-то точил на токарном станке. Вдруг меня вытаскивают на палубу, а там семь человек тянут через блок мою акулу. Голубая акула длиной 2 метра захватила мою снасть и никак не хотела подниматься на судно, а пришлось. Позже, под впечатлением от увиденного и содеянного, я написал очерк "Акула".

Я вел дневник, но не простой. Я не писал, а зарисовывал события каждого дня на отдельном маленьком листочке. Вот как выглядит, например, день 10 января.

акула
11 января

Вот как они расшифровываются:
10.01.1979 – спинороги плавали стаями, корифена – сама по себе. Мы ловили рыбу при небольшом волнении моря. Далее на фале 8 пар рук вытягивают акулу длиной 2 м. За мной примчались, когда я работал на токарном станке.
11.01.1979 – чистил акулью челюсть, почистить позвоночник не получилось. Выдали по бутылке вина на нос, то есть на человека (в море так положено в южных широтах). В муфельной печке готовили рыбу; на судне кончается запас пресной воды – резко ограничили. Вечером посидели под гитару, пришел первый помощник капитана и навалился на рыбу. На ночь снялись с якоря и удирали от тайфуна "Алиса" (по спутниковой навигации и снимкам).

Так, не пропуская ни одного дня, с 28.12.1978 г. по 26.04.1979 г., в каком бы состоянии я не находился, я малевал историю рейса. Но глядя сейчас на свои закорюки, я, к сожалению, не каждый день могу расшифровать и вспомнить так подробно. Все-таки маловато информации для моей памяти, но иногда хватает. Весь мой графический дневник можно посмотреть здесь.

По плану экспедиции у нас определены заходы в Токио и Сингапур в строго определенные дни. Первый заход был в Токио. Как только судно взяло курс на Токио, началась совершенно новая жизнь. Особенной популярностью пользовались люди, которые уже были в Токио или имели карту города с пометками, где что купить! Утюги были нарасхват, за кормой стирались брюки. Между прочим, это лучше всякой химчистки. Привязываешь к фалу брюки и бросаешь за борт. Пока судно идет, а оно идет непрерывно и днем и ночью, брюки стираются. Самое главное – правильно привязать и во время вытащить из воды!

Токио

Токио

19.01.79 мы подошли к Токио и бросили якорь. Мы стояли на рейде, и каждое утро на японских катерах нас доставляли в порт. На судне нас всех разбили на группы по 3–4 человека, меньше нельзя, и назначили в каждой группе старшего.

По городу мы должны ходить только группой, чтобы никто не сбежал. Нам выдали по 40 долларов каждому. Выдали, конечно, йенами, и я первый раз в жизни держал иностранную валюту в своих руках. Вечером, в 19:00, катера нас доставляли обратно. Не дай бог опоздать!

Надо сказать, что мне с группой повезло. Я не чувствовал "отеческой" опеки и мы сообща решали, еще на судне, куда пойдем и что будем искать или смотреть. А интересы хотя во многом и совпадали, но все же различались. В группе я был единственный новичок. Все остальные уже не раз были за границей, а Абрек, по-моему, был даже в Токио.

Город меня поразил. Вряд ли я опишу это лучше, чем известные журналисты и политобозреватели, но своими впечатлениями все-таки поделюсь.

В первый же день было удивительно, что на улицах такого большого города практически нет людей – все работают! В выходные дни, если это не праздники, тоже мало народу – все отдыхают. К концу второго дня я отметил, что чувствую себя в чужом городе свободнее, чем в своем родном. Это удивительное чувство – ты свободен, как в лесу. Причина, скорее всего, в том, что никто тебя не оглядывает, никто на тебя не косится, в магазине тебе улыбаются и все к твоим услугам. У нас-то как: "...Вас много, а я одна", – типичный ответ продавщицы. Я реально всей кожей ощутил в этом крупном азиатском городе, что он для меня дружелюбен и комфортен.

Были и конфузы. Мы уже довольно долго шатались по городу. На улице были только мы и очень редкие прохожие. Чаще туристы. Возле автоматов с напитками стояли американцы – их не спутаешь. Сергей Мучкапский – высокий, крепкий, хорошо образованный, занимающийся карате и владеющий тремя языками, решил выпендриться перед американцами и тоже выпить кофе, чтобы не думали о русских, как о брошенных сиротах. Он более чем непринужденно подошел к автомату, пошарил рукой в кармане брюк, да так, что казалось, там куча денег. Вытащил монету, слегка ее подбросил и засунул в автомат. То ли монета была не та, то ли автомату что-то не понравилось, но кофе не выскочил. Монеты тоже нет. Серега обмяк. Он этого никак не ожидал, да и другие тоже. Они переглянулись с американцами и тогда Сергей сначала стукнул по автомату, а потом стал его колотить. Американцы весело посмотрели на это единоборство и ушли. Мы долго ржали над Серегой и над собой – да, это мы такие щедрые, но с нами надо быть повежливее.

На третий день мы поехали в район Akihabara. Это целые кварталы магазинов и открытых прилавков электроники, радиотоваров и компонентов. Все вызывало удивление – и обилие, и то, что все открыто, даже транзисторы и микросхемы можно брать руками.

У нас в стране ни транзисторы, ни микросхемы не продавались!

Женя-одессит, который был с нами, удивлялся: "Я не понимаю, как так можно торговать. Ну, хорошо, я взял микросхему или транзистор двумя пальцами, но мизинцем-то я могу притырить другой?!"

Зашли мы в магазин, поднялись на второй этаж, и вдруг перед моими глазами радиоуправляемый вертолет! Размах лопастей около метра и сам в длину такой же. Хочешь – покупай его сразу в комплекте, хочешь – без микропроцессора. Стоимость – 200.000 йен, а средняя заработная плата рабочего составляла 150.000 йен. Я в тоске! Наше министерство обороны тратило миллионы на разработку таких вертолетов и финансировало научно-исследовательские работы в Харьковском авиационном институте, а тут на прилавке... да еще с микропроцессором – одно это слово, которое в любой диссертации было еще в диковинку и приносило успех. Их детям доступно то, что недоступно нашим инженерам и ученым мужам!!! Я испытал настоящий шок.

Когда прибыли на корабль, меня ребята отпаивали в полном смысле слова и ухаживали, как за маленьким. Я готов был к первому визиту в мир иной, но этот вертолет, эти возможности для детей...

Снова в океан

Мы вышли в океан под впечатлением. Кто делился, какую аппаратуру купил, кто хвалился джинсами, а я все о вертолете...

В нашу задачу входила постановка сахалинских донных станций и запись на магнитофон шумов океана. После Сингапура планировалась работа с обитаемыми подводными аппаратами "Пайсис". Все было увлекательно и интересно, но научных результатов практически не было. Донные станции были "сырыми", особенно, что касалось регистрирующих магнитофонов и приемных антенн. Хороши были, конечно, титановые корпуса – шары из двух полусфер диаметром 1 метр.

С Сергеем Мучкапским было много веселых событий. Однажды в погожий день, когда многие ловили солнечные лучи в объятиях встречного ветерка, он Жене Гущину (одесситу) рассказывал, каких успехов достиг в карате. И предложил ему встать на расстоянии, а он, Серега, осуществит удар ногой в голову, но нога остановится прямо перед лицом Жени.

Женя никак не соглашался, но надо знать Сергея, чтобы ставить на этом точку. Он уговорил одессита, и тот встал. Сергей сделал какое-то движение и нога действительно оказалась прямо перед лицом Жени. Только она не остановилась. То ли качка судна сказалась, к которой все привыкли и уже не замечали, то ли что-то еще, но после этого если и вспоминали о карате, то только с улыбкой. Конечно, они потом помирились, но не сразу.

Забегая вперед, скажу, что для Жени это был не единственный удар, который он получил на судне.

Шестого марта (см. рисунок), уже после Сингапура, мы работали на полигоне, и одесситы ставили буи с нижней палубы. Поставив на борт контейнер с аппаратурой и перебросив через блок фал, они спихнули с борта контейнер. Но ребята не учли, что контейнер весил много больше, чем они втроем, держащиеся за фал. Их резко подбросило вверх, и хорошо, что над ними была палуба, в которую они грохнулись головками. Основной удар принял на себя Женя из Одессы. Отпустить фал они не могли – потеряют контейнер, а буй к нему еще не привязали. Вот и висели, пока к ним не подбежала помощь, в том числе и я.

Мы работали, меняя полигоны, и 11 февраля пересекли экватор. Как положено на судне, был грандиознейший праздник с ритуалами для новичков, которые были почище наших студенческих забав.

Всем выдали по такому случаю дипломы. Праздник был на славу!

Сингапур

Отработав положенное время, мы направились к Сингапуру. По пути получили сообщение, что недалеко наше рыболовное судно было обстреляно китайцами. Это было 14 февраля, а 17-го мы встаем на рейд в Сингапуре. Вокруг нас пять китайских судов.

На следующий день мы узнали о попытке вторжения Китая на северной границе Вьетнама. Ощущение было не из приятных, тем более что в Сингапуре чуть ли не 50% китайцев.

Стояли мы долго, вплоть до 26 февраля. Город изучили лучше, чем Москву. Со стороны китайцев были даже небольшие провокации. Так, одна из моторных шлюпок подцепилась к нашей корме кошкой. Что дальше они хотели сделать, вооруженные и с биноклями, узнать не удалось, потому что наши матросики быстренько перерубили канат с кошкой и на этом дело закончилось.

В это время мы как никогда вслушивались в радио и следили за развитием событий.

26-го мы вышли из Сингапура и направились в Индийский океан. Сразу стало легче, поскольку теперь заработала радиосвязь с Москвой для всех желающих и можно было не только получать, но и отправлять радиограммы. Вот какие дикие были времена, без сотовой мобильной связи. Но раньше-то даже радиосвязи не было! Так что все только начинается...

Побродив по Индийскому океану и проливам, покрытым, как ковром, пемзой, через три недели мы вернулись в Сингапур.

Война с китайцами закончилась, вьетнамцы показали, что они умеют воевать и численностью их не задавишь. Нам же надо было забрать пилотов "Пайсиса" Анатолия Сагалевича и Александра Подражанского. Так с самого начала было запланировано, что они прилетят в Сингапур, но с первого раза это не получилось.

Нам опять выдали деньги, это был окончательный расчет. Стояли мы пять суток. Вполне хватило времени, чтобы отдохнуть и сделать покупки.

Как то во время прогулки по городу пошел сильный ливень. Мы решили переждать под козырьком небоскреба. К нам подошел местный житель, показывая на выглядывающих из окон небоскреба девушек, предложил выбрать любую за 10 сингапурских долларов.
- 10 долларов за девушку и 200 за врача? - отпарировал я улыбаясь.

Когда снова вышли в море, судно напоминало музыкальную шкатулку. Все, кто купил технику, теперь наслаждались ее звучанием. А как это сделать, как не на полную!!! По всему судну одновременно можно было услышать Бони-М, Донну Саммер, Аббe и Высоцкого. В основном покупали переносные двух- или однокассетные магнитофоны. Они очень хорошо продавались в комиссионках.

Я купил для себя двухкассетную деку Alpine, но она была без усилителя и без колонок. Тут же, в экспедиции, я начал делать стереоусилитель, и к концу экспедиции усилитель в корпусе, по дизайну деки был у меня готов и работал!!!

В этот период я стал самым востребованным на судне человеком: кому-то надо было что-то настроить, кому-то просто всучили барахло и надо было выручать. Кому-то надо было починить и т. д. Удивлялись, как я, не имея принципиальных схем, мог там разбираться, чинить и настраивать. Помочь удалось всем. Но под конец я от этого очень устал.

23 апреля мы прибыли во Владивосток. Разобрав и упаковав ЭВМ, а также кучу магнитных лент и другого оборудования, мы все отправили в Москву. Я прилетел домой 28 апреля.

Не могу припомнить, чтобы потом была обработана хоть одна магнитная запись этой экспедиции...

Прошли две экспедиции одна за другой. Если в первой экспедиции я на все смотрел, широко раскрыв рот от удивления, то во второй мне удавалось иногда его закрывать и немного поразмышлять.

Поразительно, как беспечно человечество, которое само губит мир, в котором живет. Можно много примеров привести, как сливают и выливают, вылавливают и убивают, сбрасывают и выкидывают, но даже такие маленькие события, как поддержание судна в надлежащем состоянии, наносят природе вред. Представьте, что каждый раз, когда судно надо подкрасить, старую краску и ржавчину сдирают и делают это матросики во время движения судна. В результате тонны всякой дряни оседают в чистых пока еще водах... Я это наблюдал в каждой экспедиции на протяжении всего времени.

Что ощутил я очень явно – это то, что наша планета достаточно маленькая. Особенно это заметно, когда выходишь зимой из северного порта и идешь на юг – теплее становится с каждым часом. Удивительно! И впечатляет горизонт, свободный от береговой линии и материков.

предыдущая страница
быстрый переход
следующая страница

Фото

НИС

 

Судно построено в 1968 году в ГДР
(Германская Демократическая Республика),
экипаж – 75 чел.
научный персонал – 69 чел.

 

2001
Hosted by uCoz