29

 

В Святом Кресте я начал развозить на своих лошадях по всем товарищам пиво от Пескунова. Так я работал один год. После этого я взялся торговать пивом под отчет от того же Пескунова.
Этим делом я занимался тоже один год.

 

Потом нашел себе я компаньона, взял у Арзиманова в долг 10 бочек вина, затем мы наняли 10 подвод
с верблюдами по 30 копеек с ведра до Астрахани, запрягли своих лошадей и поехали с вином прямо
в Астрахань.

 

В дороге товарищ мой Артем говорит мне:

– Николай, как мы поедем в Астрахань, когда у нас ни копейки денег нет?

– Ты, Артем, не волнуйся, – говорю я ему. – А вино разве не деньги? Куда бы мы ни приехали, понемногу будем продавать вино, вот у нас и будут деньги на расход. А еще я взял с собой три бочонка хорошего черного вина, и из каждой бочки думал брать по одной бутылке вина для пробы. Так у нас будут деньги, и нам хватит до Астрахани. Подводчикам дадим, сколько надо, так как мы еще ни копейки не дали им.

 

Выезжая из дома в Астрахань, мы взяли с собой документы и разрешение на продажу вина.
Вот мы доехали до Соленого озера, отпрягли верблюдов, начали кормить их. Развели костер, начали варить себе обед. Только сварили и пообедали, смотрим, едет пристав, который находится на Соленом озере.
Доехал он до нас, остановил лошадей и спрашивает:

– Что вы везете?

– Мы везем вино в Астрахань, – отвечаем мы ему.

– А вино у вас хорошее? – спрашивает он.

– Да, очень хорошее. Желаете, можно попробовать, – говорю я.

 

Он не отказался. Дал ему покушать пробу вина, вино ему очень понравилось.
В результате он купил у нас пять вёдер вина по 4 рубля. Потом он попросил привезти вино к нему домой и там обещал расплатиться за вино. Мы его просьбу выполнили.

Мы отправили наши подводы, сказали им, что мы их догоним, сами отвезли вино для пристава, проживавшего в небольшом городке Соленое озеро.

Он расплатился с нами, поблагодарил за то, что мы привезли ему вино, потом говорит нам:

– Я жену отправил в Ставрополь. Пока живу здесь один. Я сейчас поставлю самовар, покушаем, потом вы поедете. Мы отказывались, но он уговорил нас остаться, хорошо угостил нас, потом он спрашивает нас:

– А у вас есть берданка?

– Берданки у нас нет, – отвечаю я ему, – но есть центральное охотницкое ружьё, револьвер и шашка.

– Смотрите, – говорит он, – дорога очень опасная. Вас могут убить калмыки.
У них теперь у каждого имеется на руках берданка. Поэтому очень опасно ездить здесь, будьте осторожны.

Мы поблагодарили его за все и уехали. Скоро мы догнали своих подводчиков.

 

Доехали до села Яшкуль, отпрягли верблюдов, начали опять кормить их. Подводчики начали варить обед. Я взял пробу вина и начал ходить по кибиткам. Вскоре у нас пошла хорошая торговля вином.
Я попросил подводчиков задержаться здесь, в селе Яшкуль, чтобы нам поторговать еще вином.
Они согласились. Мы открыли широкую торговлю и за одни сутки продали здесь 4 бочки вина по 4 рубля ведро.

До села Яшкуль возможно они проехали по пути, помеченному зеленым цветом, но мне не удалось найти там в районе Чограйского водохранилища, или под ним, поселения «Соленое озеро», хотя в пользу этого варианта и поиск дороги на Арзгир во время обратного пути.
Путь длиною более 500 км. в одну сторону. Рубен Лачинов

Теперь едем мы дальше. Доехали до Харахуса. Сделали здесь опять такую же остановку, как в Яшкуле. Тут мы продали 1 бочку вина по 4 рубля 50 копеек ведро. После этого мы приехали в Астрахань.

 

 

Остановились на форпосте, отпрягли верблюдов как раз на атаманской земле.
Мы не знали, что в Астрахани нельзя торговать вином с колеса. Я думал, мы имеем все документы, разрешение на торговлю, пойдем в Управу, спросим, где нам можно остановиться, чтобы можно было торговать вином, и нам дадут место и разрешение для продажи вина с колеса.

Итак, я пошел в Управу, рассказал там подробно, с чем мы приехали в Астрахань. Показал им наши документы и попросил указать нам место для продажи вина в количестве пяти бочек. Старшина выслушал меня, познакомился с документами, потом говорит:

– Кто вам посоветовал привезти сюда такое количество вина? У нас на рынке никто с колеса не торгует вином и никому мы не разрешаем открывать на рынке такую торговлю вином.

– Как же теперь нам быть? – говорю я ему. – У нас подвода нанятая, денег у нас нет ни копейки, верблюды голодные. Мы вас просим, разрешите, пожалуйста, нам поторговать вином. Это у нас будет первый и последний раз. Мы не знали, что в Астрахани нельзя торговать вином с колеса.

– Я не имею права давать вам разрешение на торговлю вином, – говорит старшина, – Кроме того,
вы остановились на атаманской земле, эта земля не астраханская. Идите вы к атаману, покажите ему все свои документы. Если он даст вам разрешение торговать на его территории, значит, будете торговать,
а если не даст разрешения, тогда торговать не будете.

 

Отсюда я пошел к атаману и сказал ему все то, что было сказано старшине в Управе. Атаман ахнул
и говорит мне:

– По вашим документам у нас торговать вином ни под каким видом нельзя. Не разрешается.
Идите к акцизному чиновнику, если он разрешит вам торговать вином, я ничего против иметь не буду.
Только принесите мне от него официальное разрешение.

 

Я пошел к акцизному чиновнику со своей просьбой. Он меня выслушал, прочитал документы, потом отказал. Не дал разрешения торговать с колес.

– Если хотите, – говорит он, – наймите какой-нибудь подвал, возьмите патент и торгуйте хоть целый год. Если вас не устраивает это, тогда вы можете пойти со своей просьбой к старшему акцизному чиновнику, попросите его. Если он даст вам разрешение, я ничего против не буду иметь. Только принесите
мне его разрешение. Прежде чем пойти к нему, вы должны написать на его имя прошение и приложить двухрублевую марку. Иначе он вас не примет.

 

Я написал прошение, приложил марку. Мы теперь вдвоём пошли к старшему акцизному чиновнику.
Нашли его с большим трудом. В его помещении нас вначале принял хромой рядовой акцизный чиновник.
Я ему объяснил, что нам надо поговорить со старшим акцизным чиновником. Он спрашивает:

– А по какому вопросу?

– Вот, у нас прошение на его имя, – говорю я ему.

Он взял прошение и говорит:

– Вы тут подождите, я сам отнесу, подам ему ваше прошение. Посмотрим, что он скажет, но вряд ли он разрешит торговать вином с колес, – сказал он и пошел к старшему чиновнику.

Этот чиновник пришел и говорит:

– Старший чиновник отказал вам в вашей просьбе. Он говорит, что у нас никто не торгует вином
с колес. Если хотят, пусть снимут подвал, возьмут патент и торгуют, сколько хотят.

Хромой чиновник посмотрел на нас, видимо, посочувствовал нам и говорит:

– Знаете, что, на форпосте, где вы остановились, это мой участок, я там заведую. Идите, потихоньку торгуйте там. Если какой-нибудь другой акцизный чиновник увидит вас, что вы торгуете вином с колес,
он может оштрафовать вас. При этом я не виноват. А я, хоть и увижу, ничего вам не скажу. Идите, торгуйте, но осторожно, чтобы никто вас не оштрафовал.

Мы поблагодарили его за внимание и сочувствие и пошли действовать.

 

Мы торгуем

 

Мы остановились там, где работают бондари. Мы начали торговать. В одном дворе было 300 человек. Мы не успевали отпускать. Люди брали вино не меньше четверти, по 1 рублю четверть, многие брали ведрами.

Приходит к нам казак с заданием атамана и говорит:

– Атаман велел, чтобы вы сейчас же уехали с нашей земли.

– Передайте атаману, – говорю я казаку, – что у нас поломалось колесо, как только коваль починит,
мы сейчас же уедем.

Казак ушел докладывать атаману, а мы стали продолжать свою торговлю вином.

 

На другой день казак опять пришел к нам и говорит нам:

– Вы опять торгуете? Запрягайте своих верблюдов, сейчас же уезжайте.

А я нарочно снял колесо и отнес в кузницу, попросил коваля, чтобы наше колесо полежало у него
пока мы продадим все наше вино. Коваль согласился. Он видит, что у нас другого выхода нет, решил оказать нам помощь, исполняя нашу просьбу. Затем, чтобы не показалось чиновникам, что у нас много вина, мы одну бочку вина оставили на площади для продажи, а остальные оставили на постоялом дворе, прикрыли сеном
и оставили там одного человека для присмотра. Одной бочки вина хватало нам на один день торговли. Потом, ночью, порожнюю бочку увозили на постоялый двор, а полную вином привозили
на площадь для продажи.

 

Смотрим, рано утром приходит к нам акцизный чиновник и спрашивает нас:

– Вы торгуете вином?

– Нет, не торгуем, – говорю я ему.

На грех, до прихода чиновника мы продали одному гражданину одну четверть вина и деньги уже получили. Пришлось попросить его, если акцизный чиновник спросит, что это за вино и где купил, надо сказать, что эти люди – мои давнишние знакомые, они подарили мне четверть вина, денег я им не давал.

И вот акцизный чиновник спрашивает покупателя:

– Что за вино у вас, где купили?

– Я это вино не покупал, – отвечает он ему, – мне подарили эти давние мои хорошие знакомые.

Чиновник говорит нам:

– Смотрите, не торгуйте вином, а то я вас оштрафую.

– Нет, не будем торговать, – говорю я ему.

Чиновник ушел от нас, а мы сейчас же начали продолжать нашу торговлю. Две бочки вина я оставил
для моего бывшего хозяина Ивана Григорьевича Казбинцева.

 

Осталась одна бочка

 

Теперь у нас остается одна бочка вина для продажи. Я слышал, что от Астрахани 7 верст есть калмыцкое село, там начинается ихний праздник Цагацари. Я говорю своему товарищу Артему:

– Давай повезем последнюю нашу бочку вина в калмыцкое село. Мы там быстро продадим.

Артем согласился. Запрягли мы пару лошадей и поехали прямо в это село. Подъезжаем к селу, я говорю Артему:

– Тут обязательно будут армяне, давай спросим калмыка, есть тут армяне или нет.

Навстречу нам идет калмык, я спрашиваю его:

– Тут есть армяне?

– Есть одна армянка, вдова. Держит она постоялый двор, – отвечает он.

– Давай заедем к ней, – говорю я Артему.

Приехали к ней, заехали во двор. Я зашел к ней в комнату и говорю ей:

– Привезли мы хорошее вино, можно у вас торговать вином?

– Нет, нельзя, – говорит она. – Пристав у нас очень строгий, он вам не позволит торговать.

В этот момент приходит полицейский. Я попросил его пойти доложить приставу, чтобы он разрешил нам торговать здесь вином хотя бы одни сутки и говорю:

– Если пристав разрешит нам торговать, я вам за ваш труд налью одну четверть хорошего вина.

– Хорошо, – говорит полицейский, – я сейчас пойду, доложу приставу, потом приду и скажу вам, какой будет результат.

 

Приходит полицейский и говорит:

– Пристав категорически отказал вам открывать здесь торговлю вином.

– Как же теперь нам быть?

– Вы сегодня не торгуйте, – говорит он нам. – Завтра утром пристав уедет в город. Как только он уедет, я сейчас же приду, скажу вам, и вы до самого вечера можете торговать. Только вечером уезжайте, чтобы пристав не увидел вас, а то арестует он вас.

 

На другой день рано утром приходит полицейский и говорит:

– Пристав уехал, теперь можете торговать до вечера.

Я сейчас же налил одну четверть вина, отдал полицейскому за его труды.

 

Он ушел, а я взял две бутылки пробы вина и пошел по кибиткам предлагать вино калмыкам по 4 рубля ведро. Они тут же берут свои бурдюки и другую посуду, бегут к Артему в постоялый двор, покупают вино.
А я продолжаю ходить по кибиткам с предложением купить у нас вино. Таким образом мы до вечера распродали нашу бочку вина и поскорей поужинали, запрягли лошадей и поехали обратно в Астрахань.

 

На другой день мы пошли на базар. Смотрим, едет знакомый калмык, которому мы продали вино
в калмыцком селе. Мы с ним поздоровались, потом он говорит:

– О, яглай, яглай. Хорошо, что ваша скоро уехал. Как только вы уехали, пристав приехал, увидал, что наши калмыки все пьяные, он всех полицейских посадил на гауптвахту. Если ваша был бы там, и вас он посадил бы.

 

В гости к Казбинцеву

 

Теперь я говорю Артему:

– Давай пойдем к моему бывшему хозяину Казбинцеву, предложим ему две бочки вина, которые я отложил специально для него.

Беру я два ведра вина, и едем к нему. Иван Григорьевич Казбинцев в Астрахани был известным торговцем. Их было три компаньона, они имели свой собственный пароход. Они занимались разнообразной торговлей, имели рыбные промыслы и 20 доверенных лиц, кроме многочисленных приказчиков.

Нашли мы его дом, в котором проживает, позвонили ему. Двери открыл его сын, я спрашиваю его:

– Иван Григорьевич дома?

– Да, дома, – говорит он.

– Пожалуйста, скажите ему, что приехал бывший его приказчик Николай Лачинов, который торговал
в селе Урожайном (Терновке).

Пошел он, доложил. Смотрю, выходит сам Казбинцев:

– Откуда, Коля, тебя бог принес?

– Приехал, Иван Григорьевич, Вас проведать, – говорю я ему.

Он сейчас же пригласил нас к себе в комнату. Угостил нас обедом и разными напитками, а дочь его все время играла на рояле в другой комнате.

Подарил я ему два ведра вина и предложил ему две бочки вина, которые я оставил для него.
Он с радостью купил наши две бочки вина по 4 рубля ведро, потом говорит мне:

– Коля, возьми одного моего работника, иди с ним в подвал. Выбери там бочки, какие тебе нужны.
Что с ними надо делать – сам знаешь. Потом сам смеришь, скажешь мне, сколько ведер вина поместилось
в моих бочках, тогда мы расплатимся.

Я пошел с его работником в подвал. Выбрал две хорошие бочки, сам выпарил, вымыл их, перелил в его бочки вино вёдрами.

Пришел к хозяину. Сказал ему о том, как я обработал его бочки, и что в двух бочках поместилось 85 ведер вина. Он говорит:

– Значит, вам нужно заплатить за вино 340 рублей.

– Нет, Иван Григорьевич, – говорю я ему, – нам деньги не нужны. Мы вас просим, дайте нам на эти деньги хорошей селедки.

– Хорошо, – говорит он.

Сейчас же позвал своего доверенного и говорит ему:

– Идите с Колей в магазин, выберите там самую лучшую мерную селедку. Сколько ему нужно,
пусть он заберет.

 

Так мы и сделали: выбрали самую лучшую рыбу на всю сумму, которая нам полагалась за вино, и еще семь порожних винных бочек, которые нам нужны.
Потом пришли, обо всем этом доложили Ивану Григорьевичу. Мы с ним всё рассчитали, поблагодарили его
за хороший приём и попрощались. Прощаясь с ним, он даже выразил свою обиду за то, что мы с самого начала нашего приезда в Астрахань не пришли к нему.

Идем с Артемом на свою квартиру. Он мне говорит:

– Я удивляюсь, Николай, человек миллионер, а тебя принял как своего брата.

Я ему рассказал, как я работал приказчиком, когда мне было 34 года, принимал от Казбинцева калмыцкий чай по 40–45 подвод и взамен на этих же подводах отправлял ему, по требованию, муку, пшеницу, просо, пшено, навурские семечки. С тех пор у нас с ним установились очень хорошие отношения, поэтому он до сих пор помнит меня и хорошо принимает.

 

Итоги и планы

 

Итак, мы все 10 бочек нашего вина распродали. Теперь я говорю Артему:

– Давай посчитаем, сколько у нас денег всего, и какая прибыль у нас остается.

 

Очень внимательно мы всё посчитали и рассчитали, сколько мы должны отдать за вино Арзиманову, подводчикам за перевозку вина, сколько мы израсходовали на себя и какая прибыль остается нам. Оказалось, что у нас остается от вина чистая прибыль 300 рублей. Хоть основной труд выпал на мою долю, все деньги
я отдавал Артему, чтобы он ничего плохого обо мне не думал.

После этого я говорю Артему:

– Чем деньги наши везти, давай мы купим здесь 10 лошадей, арбы 10 штук с тремя запасными деревянными осями. На этих своих подводах повезем домой нашу рыбу и другие товары и всё там продадим: рыбу, бочки, и другие товары, которые мы здесь приобретем, а также продадим и лошадей с арбами
и сбруями, так что у нас ничего не останется, и на всем этом мы еще хорошо заработаем с тобой.

Артем согласился, даже обрадовался. И всё, что мы задумали, всё выполнили. Купили 10 хороших лошадей по 60–70 рублей, арбы, сбруи и сена для лошадей, мелкие товары и продукты для себя на дорогу. На случай аварии в нашей дальнейшей тяжелой, трудной дороге мы купили даже три оси. Всё, что у нас было, мы погрузили на наши собственные подводы и уехали из Астрахани домой, в Святой Крест.

Один смешной случай был у нас на базаре в Астрахани, о котором я хочу сказать.

Когда мы занимались там покупкой нужных нам товаров и продуктов, смотрим, один персиянин считает большой навал таранок. Он уже половину, штук 500, посчитал и продолжает считать. Я говорю Артему:

– Хочешь посмеяться? Я сейчас тебе устрою, будешь смеяться.

Подошел я к персиянину, поздоровался с ним и нарочито спрашиваю его: «Почем сотня таранок?» Он несколько таранок держит в руках и отвечает:

– Пять рублей сотня.

– А за три рубля сотню отдашь?

– Нет, дешевле не дам, – отвечает он.

– Ну, не хочешь, не надо, – говорю я ему и ушел от него.

Пошли мы с Артемом немного в сторону, я ему говорю:

– Персиянин уже забыл, какой у него был счет.

 

Смотрим на него, он перестал считать и думает, а в руках у него таранки. Потом он бросил таранки, выругался и начал считать всё сначала. Мы после этого долго смеялись, удержу нашему смеху не было.
Даже прохожие люди обратили на нас внимание, а некоторые даже спрашивали нас, почему мы смеемся.

 

Внимание! Удерживая курсор над изображением страницы, можно перейти на несколько страниц вперед или назад, а в поле номера текущей страницы можно ввести номер необходимой страницы для быстрого перехода.